История авиации

Главная

  →  История авиации
 
Выполняя заказы известного автомобильного гонщика Анри Фармана, фирма «Братья Вуазен» (небольшая мастерская, принадлежавшая механику Габриэлю Вуазену и его брату Шарлю) строит ему несколько удачных аэропланов. Правда, вместо того чтобы перекашивать консоли, Фарман отклонял вверх или вниз небольшие поверхности — элероны. На одной из машин Фарман применяет райтовский принцип поперечного управления, крен аппарата создавался за счет изменения обтекания концов крыла. К жесткому крылу они крепились шарнирно.
 
Богатый фабрикант Луи Блерио также создает несколько монопланов. Предугадав дальнейший ход событий, английская газета «Дейли мейл» назначает премию в 1000 фунтов стерлингов тому, кто перелетит ЛаМанш, Вызов принимают Латам и Блерио. Дальность составляет уже несколько десятков километров, в скорость вплотную подобралась к отметке 100 км/ч. Спортсмен Герберт Лагам на моноплане, построенном моторной фирмой «Антуанетт», побивает весной 1909 года все рекорды европейских авиаторов: продолжительность полета достигает одного часа. 19 июля 1909 года Латам стартует на изящной длиннокрылой "Антуанетте», но терпит неудачу изза отказа мотора.
 
Он доказал, что летательная машина способна пересекать моря, быть средством передвижения, а не только развлекать публику, паря вокруг Эйфелевой башни. Неделю спустя в воздух поднимается Блерио на своем «типе 11». "Нет больше проливов!», «Мост через ЛаМанш!», «Великобритания расположена на материке»,— пестрили заголовки газет. Один из первых моторов воздушного охлаждения, «Анзании», работал лишь 20— 25 минут, затем перегревался и заклинивал. Пилот рассчитывал уложиться в 18 минут. Мотор не подвел, хотя исторический перелет длился целых 37 минут. Судьба летчика и 1000фунтового приза в слабеньком 25сильном моторе, тщательно отрегулированном самим Блерио. Луи Бперио не побил ни одного рекорда, но по праву стал национальным героем Франции.
 
Демонстрируя грузоподъемность самолетов, авиаторы брали на борт несколько пассажиров, располагавшихся, впрочем, без всяких удобств. Парижанки украшали свои изысканные туалеты пятнами отработанного масла. «В какихлибо пять лет аэроплан, бывший так недавно простой игрушкой, — писал в начале 1912 года русский журнал «Техника воздухоплавания», — прыгавшей на расстояние нескольких метров, превращается в летательную машину, поднимающуюся до 4 тыс. Военные прикидывали, что Англия теперь не так уже и недосягаема в случае нападения с континента. Совместными усилиями конструкторов, летчиков, предпринимателей аэроплан приобрел свойства, сделавшие его пригодным для выполнения многих практических задач. Публика была в экстазе. Толстосумы без колебаний назначали щедрые призы и опекали авиаторов. м, пролетающую безостановочно более 8 часов и более 800 км». В 1910 году Латам поднял на своем аппарате кинооператора: фильм с видом Парижа демонстрировался во всех кинотеатрах французской столицы.
 
Стрела весом 30 г пробивала деревянный брусок толщиной свыше 150 мм. Для атаки наземных войск изобретают металлические стрелыдротики размером чуть больше карандаша: их сбрасывали с самолета на пехоту и кавалерию противника. Без серьезных переделок камера Ульянина прослужила всю мировую войну. Авиаторам оставалось сделать еще один шаг — перейти от «холодного оружия» к взрывчатым снарядам. В России авиаторы получили в свое распоряжение фотоаппараты системы С. Упьянина, поднимавшиеся в небо задолго до «возмужания» аэроплана: на воздушных разведывательных змеях и аэростатах.
 
Их сбрасывали с древнего, античной постройки виадука Альбоно. Ципелли экспериментировал с прообразом авиационной бомбы. «Италотурецкая война предоставила аэроплану случай доказать свою пригодность не только в смысле орудия разведки, но также и как средство для нападения,— заметил в 1912 году французский журнал «Артиллерийское ревю»,— польза аэроплана в первом случае всегда казалась неоспоримой, что же касается второго применения, то в нем часто сомневались». Опыты с гранатами, оснащенными взрывателями различных типов, стоили жизни самому изобретателю, снаряд взорвался, чуть ли не в его руках. Опасаясь преждевременных взрывов в тесных, открытых всем ветрам кабинах, итальянцы не спешили поднимать в воздух ненадежные снаряды. Главная задача — создать взрыватель, который срабатывал бы в подходящий момент: взорвавшись высоко над землей, граната причинила бы не больше вреда, чем при позднем взрыве, когда снаряд уже врезался в землю. Предвидя боевую будущность аэроплана, итальянский лейтенант К. Оказалось, взрывы производят «очень разрушительное действие в районе 20 метров».
 
Во время италотурецкой войны в Триполи (1911 г.) на турецкие позиции сыпались 10килограммовые бомбы куда большей мощности. Над полями сражения появлялись уже не единичные самолеты, а организованный авиаотряд. В октябре 1912 года боевые действия начались на Балканах, войну Турции объявили Черногория, Сербия, Греция и Болгария. В массивном корпусе цилиндросферической формы вместе с взрывчатым веществом располагалась картечь. Осколки корпуса и стальные вкрапления и поражали противника. За рычагами расчалочных «этажерок» сидели русские летчики добровольцы.
 
Он, в частности, отметил, что болгарская армия могла бы оказаться в затруднительном положении, если бы турки располагали хотя бы парой аэропланов. Вернувшись в Россию, С. Под руководством С. Щетинина, одного из основателей Российского товарищества воздухоплавания, частные летчики Агафонов, Евсюков, Колчин и Костин составили, вероятно, первое в истории боевое авиационное подразделение. Русские летчики неоднократно летали над осажденным Адрианополем, в котором обосновались турецкие войска, фотографировали вражеские позиции, сбрасывали бомбы и листовки. Щетинин обстоятельно доложил о действиях авиаотряда в Обществе ревнителей военных знаний. Осадив Адрианополь, болгары подвозили войскам снаряжение и провиант по единственному мосту через реку Марицу. Будь у турок авиация, они бы разбомбили мост и отрезали от тылов передовые войска противника. Откликнувшись на просьбу болгарского правительства, наши соотечественники объединились в добровольческий отряд, пришедший на помощь братскому болгарскому народу.
 
В этом случае, заключал знаменитый изобретатель, война станет невозможной. Скептики, напротив, видели в замечательных свойствах воздушной машины помеху для ее практического применения. Главную роль в грядущих бомбардировках с воздуха многие стратеги отводили дирижаблям, летательным аппаратам, намного обогнавшим аэроплан по грузоподъемности и дальности полета: довоенные цеппелины поднимали уже сотни килограммов бомб, в то время как самолеты лишь десятки. Первые, пока еще робкие попытки военного применения аэроплана распаляли воображение. «Аэропланы, не будучи в состоянии бросать успешно свои снаряды вследствие своей большой скорости, не могут иметь значительной наступательной силы» — таково мнение одного из германских военноморских деятелей. Как полагал, например, Эдисон, самолета в качестве средства нападения превратится в этакое «абсолютное» оружие, против которого не окажется «средств для обороны».
 
Случалось, к военнотактическим соображениям примешивались и возражения совсем иного свойства. Бомбардировок с воздуха не было, хотя во Франции толькотолько закончился так называемый конкурс «Воздушной мишени» Мишлена. Победителями вышли летчик Гобер и стрелок (так называли тогда бомбардира) — лейтенант американской армии Скотт. По мнению «Техники воздухоплавания» изза того, что победа в конкурсе «Воздушной мишени» досталась не французу, а заокеанскому гастролеру-американцу.  Сбросив снаряды с 200метровой высоты. Скотт уложил 12 бомб из 15 в круглую мишень диаметром 20 м. Бомбометание с 800 м увенчалось попаданием 8 снарядов из 15 в четырехугольную цель размером 120Х40 м. На больших маневрах французской армии 1912 года аэропланам отвели лишь роль разведчиков, поставлявших наземным войскам, самую точную и свежую информацию о скрытых перемещениях условного противника и дислокации артиллерии. Тем не менее, французское военное ведомство не спешило перенять опыт Скотта.